М. Кингисепп, Инфоскоп, декабрь 2019
Новая премьера Владимира Богатырева «Время Ч.» в ТЮЗе (предыдущий его спектакль «Летучкина любовь» оказался востребованным среди юных зрителей) поставлен на десять артистов по десяти рассказам Чехова, а точкой отсчета имеет афоризм Экзюпери «все мы родом из детства». Подспудные вопросы, которые ставит режиссер, уводят в философию и психоанализ: кто мы, какие мы, откуда и куда идем? А еще — как на наше самосознание и жизненный путь влияют люди и обстоятельства? Спектакль задает тему взаимоотношений взрослых и детей и становления личности. Юные зрители, гомонящие перед началом, задумчиво высиживают два часа без антракта, с готовностью отзываясь смехом и аплодисментами во время комедийных моментов и замирая в моменты трогательные и важные.
Эпиграфом программка предлагает считать фразу чеховскую «В детстве у меня не было детства». Фрагменты дневниковых записей, записных книжек и писем писателя здесь зачитывают вслух. Жанр же самого спектакля заявлен как «игра-размышление» и обильно снабжен (Богатырев — не только постановщик, но и автор инсценировки и музыкального оформления) романсами и песенками под гитару, вальсами, плачем скрипки с духовыми, напевами душевными, колыбельными нежными, народной разноголосицей и тому подобными атмосферными вещицами.
На сцене полукругом расставлены венские стулья, которые затем разносят по разным сторонам. Прочие элементы декораций и реквизита решены с намеком и с геометрической простотой: маленькие яркие кубики и фигурки — элементы конструктора — свалены кучкой на авансцене, большие — на арьерсцене, где из них собирают то помост, то стол, то лавку, то диван-канапе… Над всем этим размещена еще одна фигурка, служащая экранчиком: на нем если не небо, то крупный план того или иного героя виднеется.
«Дома», «Ванька», «Зиночка», «Житейская мелочь», «Кухарка женится», «Не в духе», «В приюте для престарелых», «Отец семейства», «Папаша» и «О драме» — рассказы не самые известные (кроме разве что истории про Ваньку Жукова и его незабвенное письмо «На деревню дедушке Константин Макарычу»).
Инсценировка и режиссура таковы, что предложения из нарратива и диалогов разбросаны между исполнителями (большей частью молодыми): так не скучно слушать, не занудно воспринимать, ведь у всякого своя интонация, тембр, манера, осмысление. Истории в лицах разыгрываются как бы детьми — в прологе артисты задумчивы, затем это ватага резвящихся ребятишек, расхватывающих те или иные роли, точно как в детской игре: чур, я такой-то, а ты такой-то, а давайте так, а теперь вот так… Они носятся, скачут, раскатывают на самокатах, велосипедах и гироскутерах, таскают на веревочке лошадку… Для зала это как бы свои, понятные сорванцы, от которых умные мысли воспринимаются детской и молодежной аудиторией проще и без предубеждения, нежели от поколения родителей. Ведь когда твой ровесник играючи транслирует, что нельзя курить, нарушать клятву, обижать слабых и обманывать близких, это работает. На то и расчет в наше время — «время Ч.», где буква «Ч» подразумевает не только от фамилию писателя, но и, скажем, «ЧП», «Чувство», «Чудо»…
