Галина Коваленко, "Независимая газета", 22.03.2022
В петербургском Театре юных зрителей состоялась премьера пьесы Антона Чехова «Иванов» в постановке Дениса Хусниярова. Пьеса 1887г., жанр которой автор определил, как драма, остросовременная, хотя ряд проблем намечен пунктирно. Актуален герой с его поисками высшего смысла бытия, оказавшийся в экзистенциальной ситуации выбора.Он в долгах, имение запущено. Управляющий Боркин предлагает запрудить реку и построить плотину. Если соседи будут возражать, взять с них деньги и закрыть вопрос. Несколько десятилетий назад болтун Боркин воспринимался как прожектер, сегодня его предложение вполне деловое. Злободневны разговоры о ссудной кассе помещицы Лебедевой и рассуждения о займе и страховке богатой вдовы Бабакиной.
Хуснияров стремится осовременить персонажей Чехова, чтобы мы, как в зеркале, увидели свое отражение и воскликнули «На зеркало неча пенять».
Сценографы Александр Мохов и Мария Лукка позволили развернуть действие на большом пространстве с минимумом предметов. В центре сцены кабинетный рояль – в доме постоянно звучат дуэты виолончели и рояля. И вряд ли бы на нем могли стоять жестяные ведра с цветами сансевиерия, известными как «щучий хвост». Назначение рояля утилитарно: внутри спрятаны бутылки со спиртным и закуска; на нем исполняет дикарский танец Боркин, и почему-то из него появляется жена Иванова Анна Петровна. Надругательство над роялем творится в течение всего спектакля, хотя его наличие подчеркивает выразительная, полнаядраматизма музыка композитора Виталия Истомина.
Иванов (Александр Иванов) старше персонажа Чехова, которому 35 лет.Чеховский герой – выпускник Московского университета, интеллектуал, совсем недавно активный земский деятель, ощутивший бесполезность и бессмысленность своего существования. Этого не понимают окружающие его люди. Актер произносит текст, не прожитый им. К тому же у него проблемы с русским языком, в частности с ударениями. В исповедальном монологе Иванова, в котором он подвергает себя всем казням египетским, предчувствуется развязка: «Просто хоть пулю в лоб!..», у актера не прозвучала. Героя называют то Ивáновым, то Иванóвым. Ударение на второй слог — признак недворянского происхождения. Режиссер,лишив героя дворянского звания, ничего этим не прояснил.В Иванове не чувствуется личность, он болтун.
Остальные персонажи лишены объема. Симпатичен Лебедев (Алексей Титков), но он всего лишь добряк. Трудно вообразить, что в свое время он окончил Московский университет, читал Гегеля и Бэкона, что явствует из текста. Недаром Иванов ездит к нему в «совиное гнездо», где заправляет его жена Зюзюшка (Антонина Введенская). Актриса ограничивается талантливо представленным гротеском.
Граф Шабельский (Борис Ивушин) -хнычущий старик, постоянно парящий ноги в тазу. Между тем граф человечен, живет памятью об умершей жене и при всех его сарказмах по отношению к Анне Петровне – единственный, кто ей сочувствует. Он страдает от своего положения приживала. Доктор Львов (Константин Федин) не раскрыт. В нем не чувствуется преданности медицине, веры в науку, влюбленности в жену Иванова. Он рубит с плеча,его конфликты с Ивановым не прояснены, хотя у Чехова этот молодой разночинец не приемлет Иванова в социальном плане. В Саше (Анна Слынько) ключом бьет молодость, от нее веет свежестью, но поверить в ее любовь к Иванову трудно – в нем отсутствует мужская манкость и, главное,-способность мыслить и чувствовать.
Наиболее убедительна Анна Петровна (Анна Дюкова), вносящая в спектакль лиризм. Ее мягкость, интеллигентность говорят о незаурядности ее героини. Актриса передает драматизм ее жизни в доме Иванова, сложность отношений с ним. И грубым, неуместным кажется «клюквенный сок», хлынувший из ее горла в сцене в доме Лебедевых. Столь же неуместно ее погружение в ванну. Эта ходячая метафора переходит из спектакля в спектакль в ряде театров Петербурга, теряя свой смысл.
Радует возвращение на родную сцену Ирины Соколовой в крошечной роли картежницы Авдотьи Назаровны. Мастерство актрисы проявляется в выразительной сдержанности, с которой она играет второстепенную роль, создав ансамбль со своими молодыми партнерами Иваном Стрюком и Ильей Божедомовым, которые обошлись без вставных клоунад. По воле режиссера клоунада — единственная характерная черта Боркина (Олег Сенченко), хотя у Чехова в нем при всем его шутовстве ощущается нарождающийся тип мелкого предпринимателя.
Театр обратился к пьесе Чехова, вызывающей множество современных ассоциаций. Но нельзя передать дыхание времени, только переодев персонажей в джинсы.
